Неточные совпадения
— Как много вы, однако, за границей
видели, — тонко посмотрел фон Лембке. Петр Степанович, не слушая, развернул бумажку и прочел вслух
стихотворение...
Проникнутый гуманною и высокою целью… несмотря на свой вид… тою самою целью, которая соединила нас всех… отереть слезы бедных образованных девушек нашей губернии… этот господин, то есть я хочу сказать этот здешний поэт… при желании сохранить инкогнито… очень желал бы
видеть свое
стихотворение прочитанным пред началом бала… то есть я хотел сказать — чтения.
Мне было странно
видеть в его тетрадке, рядом с хорошими стихами, которые трогали душу, множество грязных
стихотворений, возбуждавших только стыд. Когда я говорил ему о Пушкине, он указывал на «Гаврилиаду», списанную в его тетрадке…
Актер. Невежды! Дикари! Мель-по-ме-на! Люди без сердца! Вы
увидите — он уйдет! «Обжирайтесь, мрачные умы»…
стихотворение Беранжера… да! Он — найдет себе место… где нет… нет…
— Мне пришлось выйти за вас и сказать публике, что автор
стихотворения на пожаре у Рогожской, и это было встречено шумным приветствием. А сообщил об этом гласный думы Шамин, который два часа назад ехал мимо и
видел вас рядом с брандмайором Потехиным: «Оба в саже, оба мокрые!»
Стихотворение это я не выписываю, опасаясь, чтобы оно не ко времени не припомнилось кому-нибудь из моих читателей, которому еще суждено в жизни
увидеть
Нахимова, относилось к студенческому стихотворству, можно
видеть из ходившего в то время по рукам шуточного
стихотворения Я. П. Полонского, по поводу некоего Данкова, писавшего мизерные стишки к масляной под названием «Блины» и к святой под названием «Красное Яичко» и продававшего эти небольшие тетрадки книгопродавцу издателю Лонгинову за десятирублевый гонорар.
Но и за исключением этих
стихотворений в «Собеседнике», как
видели читатели, найдется много замечательного в литературном отношении.
Никогда не замирало у нас это направление, и во всем, что есть лучшего в нашей словесности, от первых народных песен до произведений Гоголя и
стихотворений Некрасова,
видим мы эту иронию, то наивно-открытую, то лукаво-спокойную, то сдержанно-желчную.
Стихотворения эти еще не обнаруживали во всем блеске самородного таланта Кольцова, но и в них уже можно было
видеть, как замечательно его поэтическое дарование и как много оно обещает в будущем.
С этого же времени начинается и литературная известность Кольцова. В 1831 г. два или три
стихотворения его были напечатаны в одном из тогдашних московских журналов. Кольцов, до сих пор все еще чрезвычайно мало доверявший себе,
увидел в этом как бы ручательство за то, что стихи его могут быть годны, и был от всего сердца рад, что успел попасть в печать. Возвратившись в Воронеж, он уже теперь с большею уверенностью в своих силах стал продолжать свои поэтические труды.
Точно так же и описания природы у Кольцова вполне верны и естественны. Он не придумывает скалистых берегов, журчащих ручейков, прекрасных лесов с расчищенными дорожками и т. п., как это очень часто делалось многими сочинителями. Он описывает именно то, что он
видел и знает: степь, ниву, лес, деревню, летний зной, осенние бури, зимние вьюги, и представляет их именно так, как они бывают в природе. Таких картин природы у него чрезвычайно много рассыпано в разных его
стихотворениях.
Некоторые привели мы выше, напр. описание степи. Другие можно
видеть в
стихотворениях, помещенных в конце этой книжки, особенно в «Урожае», «Песне пахаря», «Что ты спишь, мужичок», «Светит солнышко» и др.
Как сильно, как естественно, как верно выражение мыслей и чувств у Кольцова — это можно
видеть из приведенных выписок и еще более из чтения самых
стихотворений его.
У него нет ни одного
стихотворения, которое просто, без всякого толку описывало бы что-нибудь; а у других это часто бывает, Услышит человек, что ветер воет, и пишет стихи, что вот, дескать, я сижу и слушаю, как ветер воет;
увидит облака на небе, и пишет стихами, как он на облака смотрит; застанет его дождь на дороге — опять стихи готовы, что вот я иду, а меня дождик мочит.
Но любимое во всем
стихотворении было «Горюешь будто на часах», причем «на часах», конечно, не вызывало во мне образа часового, которого я никогда не
видела, а именно часов, которые всегда
видела, везде
видела…
В этих стихах читатель может
видеть выражение того настроения, которое господствует во всей книжке
стихотворений г. Плещеева.
И всю эту страницу разрисовал расходящимися от заглавия красивыми завитушками, а загибы их украсил маленькими листьями. Так, я
видел, часто делались заглавия на нотах. На следующей странице, по транспаранту, большими правильными буквами, как на уроке чистописания, переписал
стихотворение.